Лекарство для безнадежных - Страница 2

Подумаешь, оцепление не выставили. Ну и что? Тут оборудование горит на немыслимое количество денег, а там….

У машины Петровский со злостью рванул дверь машины.

— Залезай, — коротко бросил он.

2

Как заставить людей думать по-своему? Как объяснить им, что важно, а что нет? Как объяснить им все это? Н-да, верно говорится, свои мозги не приделаешь…

Петровский положил руки на руль и посмотрел на Тополева. Тот невозмутимо глотнул из своей бутылки.

— Что, Тарас Васильевич? — поймав его взгляд, спросил Антон.

— Ты очень здорово подвел всех нас, понимаешь? Знаешь, что, благодаря твоей забывчивости мы сейчас имеем?

— Нет, — честно ответил Тополев.

— Очень опасного человека на улицах Москвы, — ответил Тарас и голос его дрогнул. — Очень опасного…. Даже так. Давай говорить напрямую. Не очень опасного, а настоящего монстра. Через несколько десятков часов его должно скрутить так, что он начнет убивать направо и налево.

— Тарас Васильевич! — растерялся Тополев. — Вы же ни словом, ни намеком…. Мы же с вами вчера…

— Я тебе сказал вчера выставить оцепление? Неужели ты думаешь, что я что-то говорю просто так?

— Но, Тарас Васильевич… Кто же знал, что начнется пожар…. Я ведь толком даже и поспать не успел. Мне как позвонили, так и вскочил. Оделся, в машину прыгнул — и в путь. Какое там было что-то помнить! Но неужели мы сейчас ничего сделать не можем?

Петровский вздохнул.

— Боюсь, что мы уже опоздали.

Он сидел и прикидывал, как скоро обо всем станет известно. Маньяк, теряющий свое «я» в огромном городе, очень быстро объявится в истеричных и падких на кровь сводках новостей. Сколько же он успеет убить прежде, чем мы его возьмем, подумал Петровский. Скольких?…

Петровский в затруднении потер лоб.

— Не знаю, — горько произнес он. — Его надо было брать еще теплым. Тогда, ночью. А сейчас… Конечно, мы может отправить людей, попробовать прочесать лес. Вполне вероятно, что он до сих пор еще там. Отлеживается…. Да выброси ты эту бутылку, бога ради!

Антон быстро спрятал воду под сиденье.

— Может милиция? — с надеждой поинтересовался Тополев.

Петровский фыркнул.

— Антон, ты у меня сколько? Лет пять работаешь?

— Шесть, — поправил Тополев.

— Неужели ты еще не понял, что милиция, в большинстве своем способна только идентифицировать трупы?

Тополев вздохнул.

— В лес я отправлю людей в течении получаса, Тарас Васильевич, — сказал он. — Можем также отправить группы по местам его вероятного появления.

— А ты знаешь такие места? — покосился на него Петровский.

— Ну, родители, — в затруднении произнес Тополев. — Друзья… Девушка у него есть, надеюсь?

— А я откуда знаю? Я с ним общался-то всего пару дней. И, кроме того…. Родители, друзья…. Вполне вероятно, что он ничего о себе не помнит.

— Как это? — открыл Антон рот.

— В некоторых случаях бывает амнезия, — пояснил Петровский. — В редких. Но, учитывая наше везение и то, что он до сих пор не объявился, я склонен полагать, что это как раз наш вариант. К счастью, беспамятство быстро проходит, от силы день-два, и обычно странно выборочное, частичное. То есть что-то человек помнит, что-то нет. И никто не сможет точно сказать, какие воспоминания у него сейчас сохранились. Родители… не знаю… Скорее, какие-нибудь сильные переживания. Ну, там несчастная любовь, заветное место, где хулиганы морду били, любимый угол в детсаду…

— Ага, — в растерянности произнес Тополев. — Значит, к нам он в добром здравии не придет?

— Ни к нам, ни к матери…, — сказал Тарас. — Он даже не помнит, была ли у него когда-нибудь мать. Он пойдет к кому-то другому…. К кому, как полагаешь?

— К девушке, — резонно ответил Антон.

— И это вряд ли, — покачал головой Петровский. — К кому-то, с кем у него были связаны сильные переживания. Стрессовые. Скорее, к своим бывшим подельникам.

— Тарас Петрович! Но ведь мы может отправить группы и туда!

— А ты знаешь, где это? …Я вот, например, нет….

Петровский несколько мгновений смотрел вперед, на дорогу.

— Как же все не вовремя, — произнес он. — Пожар этот, что б ему….

— Неприятности ко времени не бывают, — согласился Антон почти философски.

Петровский, покосившись на него, решительно завел машину.

— Значит так, Антон, — сказал он. — Давай-ка, вот как поступим. Отправишь людей на прочесывание леса. Первое. Второе. Постарайся выяснить о нем все. Где родился, вырос, в какой школе учился, институтских друзей и недругов. Причем, мне это надо быстро. Третье. Группы к родителям, к девушке, если она у него есть, на прежнее место работы. Далее. Подключай отдел Токарева и всю информацию о происшествиях в городе пропускай через себя, понял, всю…. Оставь под рукой пару групп. Запусти нюхачей, может, они его обнаружат. Свяжись с нашими на ментовском пульте, может там что проскочит. Опять же больницы…. Если его скрутит по серьезному, не исключен шанс обращения в скорую помощь…

— Тарас Васильевич… А… Простите… А обычно сильно бывает?

Петровский посмотрел на него.

— Обычно, — он подчеркнул слово «обычно», — очень сильно. Выворачивает наизнанку в полном смысле этого слова.

Антон помолчал.

— Не могу себе представить, — признался он.

— И не надо… Просто поверь на слово — это очень, очень больно…. Петровский достал мобильник.

— И если хоть что-то всплывет, мне звони немедленно. Впрочем, давай-ка лучше созваниваться через час.

Антон сосредоточенно кивнул.