Лекарство для безнадежных - Страница 41

— Перхаю помаленьку. Что же ты совсем один, как перст, прибыл?

— Отъехали мои, — сказал на всякий случай Вадим, пожалев мельком о своей неосмотрительности. — Да, и зачем они нам с тобой мешать будут? Я со старым другом поговорить собрался.

— Так, я тоже. Ребята мои, сам знаешь, горячие, проводить вызвались по дороге. А мне, старику, и радость.

Было Шептуну, как говорили, далеко за пятьдесят.

Вадим покивал.

Он пока не мог понять только одного. Почему Шептун достаточно банальную просьбу переговорить о Семене Борзове, а конкретно о его сотруднике Максиме Дронове, воспринял, как сигнал к действию? Иначе, зачем ему брать с собой столько людей?

— Что хотел обсудить, Вадим? — прервал его мысли Шептун.

— Человечка ищу одного, — сказал Немченко. — Пропал парень на днях. Думал, ты поможешь.

Вадим буквально всем телом ощутил, как Шептун напрягся.

— У тебя какой к нему интерес? — вкрадчиво поинтересовался тот.

Неужели слили, искренне изумился Немченко. Да нет, чушь. За что?

— Он добрый друг моего товарища, — ответил Вадим. — Молодой парень, у твоего Семена работал.

— У какого Семена? — как бы не понял Шептун. — Семенов у нас много.

— У Борзова, — пояснил Вадим. — В «Медсервисе-М».

Шептун задумался.

Вадим приблизительно догадывался о чем.

Очень похоже было на то, что Шептун борется с сильнейшим желанием продолжить сей увлекательный разговор на своей территории в каком-нибудь подвале, профессионально переоборудованном под средневековую пыточную. Там, как раз, не спеша, все выяснить и о дружеских связях Максима, и о прекрасной осведомленности Немченко в делах крышуемых медицинских учреждений.

Вадим хладнокровно просчитал варианты.

Последние остатки страха он растерял ночью в своей гостиной. Да и то, тот страх был обычный, человеческий. А страху на каждодневной работе вообще и давно места не осталось.

Нет, решил Немченко. Беседу мы продолжим здесь и сейчас. Не рискнет Шептун на более близкое знакомство.

Он оказался прав.

Как обычно, победила привычка Шептуна не пороть горячку.

— Ах, Семка Борзов! — после длительной паузы вспомнил он. — Давно с ним не виделся, с сорванцом, давно. Как говоришь, звать интерес твой?

Что ж, почти философски подумал Вадим. И опытные старики иногда ошибаются.

— Максим Дронов его зовут. Он у них ведущий химик. Уволился из конторы пару дней назад и пропал.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Шептун. — Плохо дело. Люди просто среди бела дня стали пропадать. Да что пропадать — гореть заживо принялись, — воистину история с бомжом стала сегодня хитом мультимедиа. — А с Семкой чего сам не связался?

— Он же твой человек, Шептун.

Тот помолчал.

— Уважаешь, — протянул он, наконец, — Не то, что нынешние молодые, да ранние. Никакого уважения к старости. Я узнаю все, Вадим, обещаю. И, если что, позвоню. А не вытерпишь, так сам Семке звякни, я не против.

— Ага, — кивнул Немченко. Собственно, последняя фраза и была главным результатом разговора. — Спасибо.

Они пожали друг другу руки, прощаясь.

— Э… Ты вот что, Вадя, — вдруг произнес Шептун. — Дело-то молодое, сам знаешь. Горячие все вокруг. А если с Семкой они не поделили чего? Ну, там девку, какую или деньги на мороженное? Ты-то обидишься? Сильно обидишься?

Слили, понял Немченко. Вот, черт!

— А что и такое может быть?

— Я, ты знаешь, всегда был против этих железок-пистолетов. А их сейчас на каждом углу, как говна весной на поле. Всяко случиться может.

Немченко помолчал.

Накрылась дружба с Голосом, грустно подумал он. Как же не вовремя! А у меня уже были на нее планы.

— На то жизнь и дана. Неизвестно, где потеряешь, где найдешь, — философски сказал Вадим, отчасти отвечая вслух на свои мысли. — Но я все-таки очень надеюсь.

Шептун покивал, повернулся и пошел к машине.

Что же, интересно, скажет Голос, подумал Немченко, глядя ему вслед. Ну, то, что рад не будет — это точно. А вот, что он скажет конкретно?

Впрочем, через несколько минут Вадим знал уже всю конкретику.

В машине он первым делом поднял мобильник и набрал номер, зарегистрированный на Брежнева. Голос ответил со второго гудка.

— Это Немченко, — представился Вадим.

— Я знаю.

— У нас проблемы с Дроновым, — не стал тянуть Вадим. — Судя по всему, его попросту убили.

Голос немедленно канул в небытие, исчез с линии.

Несколько мгновений Вадим слушал абсолютную тишину, потом несколько раз подул в трубку для верности.

— Алло? — озадаченно спросил он.

Голос появился через мгновение.

— Нет, Вадим, — сказал он. — Максим Дронов жив. Однозначно.

— Но как же так, — растерялся Вадим. — У меня очень достоверная информация…

— Сюда, к нам, он не поступал, — просто сказал Голос. — А значит, он все еще жив.

Немченко едва успел прикусить себе язык, чтобы не спросить куда это, собственно, сюда, к нам. Может быть, подумал он, имелся в виду один из кругов многоэтажного Дантова ада?

Голос тоже не стал уточнять.

— Так что ищи, Вадим, — произнес он. — Может, наш друг где-нибудь еще и объявится.

Максим Дронов

1

Казалось, словно отражение из зеркала в ванной обрело собственную жизнь. Оно засело где-то в глубине Максима и втягивало его в постоянные споры. Скорее даже не споры, а в дискуссии, где одна из сторон находилась в явном подчинении.

За ужином это случилось несколько раз.

— Они ищут тебя, — напомнило о себе отражение, когда Максим занес вилку над хорошо прожаренным бифштексом. — Ты ведь не поверил сказке про ФСБ.